Жизнь и сон

[nechaman]

Приснился мне сегодня сон.
Пожалуй я его перескажу сначала.

Местность типа дачной - деревья, деревянные дома. А я возвращаюсь домой в мой дом, который здесь выделялся - был каменным и уродливым, вообще-то. Когда я вижу, что его снесли, мне радостно.
Потом ко мне подходит моя бабушка (светлая ей память) и говорит, что дом то наш снесли. Вот дали пока временно деревянный, маленький. И ведет меня туда. А дом этот, временный, больше похож на верандочку - стены все как жалюзи из щелей. И я думаю, как здесь видимо будет холодно зимой.
Живем же мы вчетвером почему-то - бабушка, мои родители и я. А в доме есть что-то вроде двух комнат, только без дверей между, и одна проходная.
Я говорю бабушке - я тогда в проходной поживу, ведь места то мало, а она отвечает, да родители твои пока не пришли, поживи со мной и ведет к себе.
Там лавочки тоже и столик маленький, а на нем чай, и сахар в блюдечке. И тут я соображаю, что вещей-то нет. Бабушка объясняет - дом стали сносить, а мне тяжело было вещи перетаскивать, так они все там и остались.
Я вспоминаю о вещах. Помню, была у меня одежда. И еще постель, матрасы там хорошо было бы взять, а то родителям будет жестко спать. Но, в общем, ничего особенно не жалко. Только еще слабое воспоминание о компьютере - вот мол был...

Проснулась я с твердым ощущением, что сон о смерти. Обычно, раньше, когда мне приходило в голову, что я могу умереть, сразу возникал протест, приблизительно так описываемый: "Боже, не надо сейчас, я еще постараюсь исправиться, я еще что-нибудь сделаю полезное."
А тут долго лежала, и пыталась вызвать в себе что-нибудь похожее на это чувство, и ничего. Не то, чтобы я считала себя совершенством, но, похоже, где-то в глубине души уже примирилась с мыслью, что исправиться не могу. Это было странно, и где-то казалось неправильным.
Утром вставать совсем не хотелось. Муж необычно долго дрых, наверное, опять всю ночь работал. Я сказала ему: "Ты знаешь, мне приснилось, что я скоро умру". Но он ответил невразумительно, типа: "Да, что ты говоришь, как интересно".
Все же я встала. Смотрела на раскиданные по дому вещи с чувством легкого злорадства - вот умру, и мне будет совершенно наплевать на весь этот беспорядок. Все было неправильно. Так живой человек не должен реагировать. Нужно было срочно найти смысл в жизни, или хоть причину радоваться достаточную, чтобы сильнее хотелось продолжать.
Я должна оговориться. Тут нет речи о депрессии. Я же человек жизнью довольный и даже почти всегда - счастливый. Но ситуация, когда тебя совершенно не заботит мысль, о том, что завтра помрешь, казалась мне подозрительной, в том смысле, что возможно со мной что-то не так. Состарилась, например.
Потом я пошла в сад. Деревья, которые я насадила, окружали меня, и в их тени было спокойно и даже отрадно. Но, я знала, что они теперь не требуют большой заботы, и спокойно могут обойтись без меня. Так же, как и дети, кстати.
Я задумалась о том, что стоит оставить завещание. Эта мысль занимала меня недолго. Я решила, что по примеру моей мамы возложу всю заботу о решении посмертной участи моих вещей на старшую дочь. За исключением обручального кольца. Это кольцо я когда-то обещала одной из своих дочерей, а потом неосторожно продала. Потом, правда, я его получила назад, когда стояла под хупой, и теперь ношу. Вот умру, надо будет ей вернуть обещанное.
Нет, не то. Тут нет ничего важного. Может, этот сон связан с 10 днями раскаяния. Может надо молиться с каваной, и дурацкое это состояние пройдет.
Но и молитва ничего не изменила.
Потом я подумала о том, что приближается Йом Кипур, и вспомнила как поют в синагоге на исходе Судного дня "В будущем году в Йерусалиме". Поют и танцуют. "Бе шана hа-ба бИрушалаим hа-бнуя".
В голове что-то щелкнуло. Как будто двинулась застрявшая шестеренка. И часовой механизм, хоть и с видимым усилием, заскрипев двинулся дальше.
Да, пожалуй стоит еще годик пожить, посмотрим, может быть....