nechaman

Пока, только я, но и Маханаим когда-нибудь появиться. Нужно же разгон какой-то взять.
Итак, Тамарка рассказала мне про еврейский детский сад. Тамарка, в скобках замечу, была моей подругой. Вообще с подругами у меня было не густо. Я училась во второй школе, где на весь класс у нас было всего четыре девочки, поэтому все же в основном я привыкла дружить с мальчиками. Ну, а когда мы выросли, еще и с их женами немного. Тамарка была, наоборот, одноклассницей моего мужа - Марика. Оказалось неожиданно, что они живут в соседнем доме и тут я попыталась с ней подружиться. Некоторое время мы таки дружили, пока она не уехала в Израиль, а потом не удалось снова подружиться. Уж не знаю почему...
Тамара рассказала про еврейский детский сад, в который ходит дочка Вити Фульмахта - Рина. Мне идея очень понравилась, потому что, как я уже говорила Аня сидела дома одна, и это был не лучший выход.
И вот я пошла в гости к Вите Фульмахту узнать, как и что. И, кстати, я знала, что он учитель иврита, до этого пыталась записаться к нему на уроки иврита, но не вышло, и он меня отправил к Алеше Магарику. Так что я уже немного начала учить иврит к тому времени.

Возможно я уже многим рассказывала, как это все произошло. Вити не было дома, и меня принимала Мая, Витина жена и ее дочка Маша. Они замечательные. Маше тогда было 15 лет и она была религиозной, в отличие от родителей, которых сегодня мы бы определили, как "традиционных".
Маша читала мне наизусть Песнь Песней на иврите, и совершенно меня покорила. Тогда я решила ей задать теологических вопрос. Вам наверное покажется глупым, что такой вопрос мог у меня возникнуть, но я ведь ничего почти про иудаизм тогда не знала. Я ее спросила, есть ли раскаяние в иудаизме вообще. Про христианство-то я знала, что нужно исповедоваться и тогда тебя простят, но про иудаизм, я также знала, что посредников между Богом и человеком в нем не имеется. Почему-то это озадачивало именно в области раскаяния.

Маша вместо ответа стала пересказывать мне историю Иосифа и его братьев в традиционном понимании. И мне дико понравилось. Мне понравилось виденье мира, постольку, поскольку оно совпадало очень близко с моим. После этого Маша пригласила меня пойти с ней вместе в тот день на урок Торы к Грише Канторовичу.

И вот в этот день я решила для себя, что я религиозная иудейка и с этого момента буду все соблюдать, и хочу ехать в Израиль. Я поехала к маме сообщить ей свое решение, и за пол-часа мы решили, что едем, и что Паша быстро озаботиться подачей документов в ОВИР. Дело было в том, что нужно было продлить вызов, который мы когда-то заказали, но так и не решили, что с ним делать. А в то время ворота выезда были фактически закрыты, и не было с кем передать вызов в голландское посольство для продления. Но каким-то чудом оказалось, что у Паши есть какой-то приятель, который умудрился таки да, разрешение на выезд получить, и вот на этой неделе как раз он пойдет в посольство и вызов нам продлит.

И не так уж важно, что разрешение нам пришлось ждать еще семь лет.

Витя Фульмахт, когда узнал, что мы подали документы на выезд сказал: "Я надеюсь, ты понимаешь, что в создавшемся положении подача документов, имеет лишь идеологическое значение, отождествления себя определенным образом, но не имеет никакого практического значения"

Друг детства Саня Даниэль сказал: "Надеюсь, ты понимаешь дорогая, что в жизни вам не дадут уехать, ваши кости сгниют в российской земле."

Я сказала моей дочке Маше:
- Ты понимаешь, возможно же и в Израиле мы останемся на всегда "русскими", и к нам и там тоже не будут так уж хорошо относиться.
На что Маша мне ответила:
- Ну, это уже будут их проблемы.
На самом деле, в Израиле я никогда не чувствовала такого неприятия со стороны израильтян, как я чувствовала в России постоянно со стороны русских. Может быть, это факт моей личной биографии, не знаю.

Не забудьте проголосовать за Маханаим и сегодня.